KyivFoodMarket – последние статьи и новости

Основатель «Городского рынка еды», «Молодости» и еще нескольких киевских и одесских заведений Алекс Купер разводится с женой, основательницей кулинарной школы «Система Купер» Алисой Купер. Бывшие супруги обвиняют друг друга в шантаже, не могут поделить права на бизнес и решить, с кем останется их общий ребенок. Редакция MC.today публикует позиции обеих сторон конфликта. Что случилось? В декабре 2019 года кулинарный блогер Алиса Купер написала, что Новый год она с сыном Куприяном будет встречать вдвоем – без мужа и отца Алекса Купера. Она отметила, что они остаются друзьями, уважающими друг друга людьми и родителями. Сам Алекс ситуацию никак не прокомментировал. Ситуация стала активно развиваться 6 августа. Алиса Купер написала публикацию, в которой обвиняла Алекса в шантаже, давлении и угрозах. На следующий день, 7 августа, ответная публикация появилась на странице Алекса. Что говорит Алиса? Я знаю много историй, как девочки мечтают выйти замуж. Кто-то ищет мужа-миллионера как решение всех проблем. Я не искала. Я влюбилась в парня в красных парусиновых тапочках, приняла его предложение выйти замуж, создала с ним вместе 10 проектов, а теперь вынуждена бороться за своего ребенка, свой бизнес и свое имя. Речь обо мне и Алексе Купере. С чего начался наш публичный конфликт? Мой муж вместе со своими юристами двое суток вынуждал меня подписать отказ от любых имущественных притязаний, шантажируя оплатой школы для ребенка. Я не поддалась давлению и использовала доступный мне метод защиты — публичность. Прессинг действительно тут же остановился. Что происходит сейчас? Если убрать эмоциональные аспекты наших отношений, то юридически все выглядит следующим образом. Закон Украины подразумевает справедливый раздел совместного имущества 50 на 50. Кто-то в браке строит дома, покупает квартиры, наш путь всегда был расти — строить проекты. За время, которое мы провели в официальном браке (в котором находимся по сей день), мы построили: «Молодость Одесса», Givi to Me, «Пышечную», «Мало» (сейчас закрыт), OdessaFoodMarket, «Любимая, тебе брать», «Тихий Летний», KyivFoodMarket и «Молодость Киев». На сегодняшний день: Алекс отрицал и отрицает любые досудебные переговоры между супругами. Алекс отрицает любые мои права и права нашего ребенка в доле нашего общего бизнеса. Алекс угрожает в судебном порядке отобрать мое имя, с которым я начала деятельность онлайн-школы. После того как стройка живой школы на KyivFoodMarket без моего ведома была передана в аренду третьим лицам. Приостановил деятельность моего бухгалтера, который пропал со всеми документами. Алекс в судебном порядке хочет отобрать ребенка, о чем также зарегистрировал иск в Печерском суде. Одновременно с этим Алекс игнорирует любые мои предложения провести время с сыном, к которому имел и имеет беспрепятственный доступ. Я до сих пор не могу поверить в то, что это происходит, но защищала и буду защищать интересы своего сына и свои, а также требовать исполнения закона Украины. Что говорит Алекс? Напишу один раз, прошу считать это моим официальным заявлением. Больше комментировать ситуацию со своим разводом я не буду и прошу вас не комментировать, моя цель − не дискуссию устроить. Хронология событий: В декабре 2019-го Алиса просит меня уйти из дома, так как у нас разные жизненные цели и ценности. Все это время я полностью содержу нашего ребёнка, выплачиваю достаточную сумму, чтобы у малыша и у неё было все. Периодически мне не дают видеться с ребёнком, угрожают, что я его никогда не увижу, блокируют в телефоне. И даже когда удавалось договориться, встречу с ребёнком могли отменить, когда он уже спускался в лифте ко мне. Примерно месяц назад Алиса требует оплатить сад ($17 тыс. в год). Я предлагаю подписать документ, где все мои обязательства будут зафиксированы юридически, так как хочу понимать полную сумму. Получаю ряд угроз и унижений. Алиса начинает серию публикаций сначала в Instagram, а потом и в Facebook, где говорит, что будет судиться со мной за единоличную опеку над ребёнком, обвиняет меня в домашнем насилии, пишет заявления в налоговую и распространяет откровенное враньё. Позже приходят требования, в которых Алиса хочет около $400 тыс. в год на содержание ребёнка, кучу всего другого, личное содержание Алисы в размере $48 тыс. в год (почему-то только первые три года) и взамен предлагает прекратить медиаатаку. Все скрины, конечно же, есть и будут использованы. Оказавшись в такой ситуации, я стоял перед выбором: кинуться оправдываться или отстаивать свою правоту в установленном законом порядке. Я выбрал второе. Угрожать и шантажировать меня не выйдет. Моя цель простая — я хочу добиться законного права видеться с ребёнком, воспитывать и содержать его. Это первое и самое важное для меня. Если у Алисы есть имущественный спор ко мне, я готов решать его законным способом, а не шантажом. Ещё никогда в своей жизни я не был так уверен и спокоен. Я ничего плохого не сделал, мне нечего стыдиться. Я хочу воспитывать своего ребёнка, не забирая его у матери. Как поёт Борис Гребенщиков, «Я не приму этот бой, потому что это не бой». Что о ситуации думают юристы? Глава украинского офиса белорусской компании SBH Law Offices Ксения Проконова прокомментировала ситуацию, исходя из публичных заявлений обеих сторон: «Я не семейный адвокат. Я адвокат здравого смысла. Верю и знаю на собственном опыте, что развод может быть таким же цивилизованным, как был брак. Здесь конфликт и по поводу ребенку, и по поводу денег. Для начала эти два момента нужно разделить. Процессуально они и так идут отдельно. Оба родителя должны принимать участие в воспитании. Что касается оплаты, то она должна поступать. Мне сложно придумать нормальное основание не содержать своего ребенка. Это относится к обоим родителям. Понятие «достаточно» для каждого разное. Если мы говорим о людях, которые привыкли к определенному уровню дохода, то минималка − это недостаточно, государственная школа − недостаточно и так далее. Это не плохо и не хорошо. Это данность. У ребенка не должен падать уровень жизни только потому, что родители разводятся. Идеальный вариант − договор между родителями о воспитании и содержании ребенка. Суд нужен только тогда, когда такого согласия нет или хотят сэкономить. Что касается алиментов на супруга/гу, то для того, чтобы это комментировать, нужно видеть документы и основания для такого содержания. Здесь делят не только ребенка, но и бизнес. Бизнес делить больно. Обычно от такого проигрывают сотрудники, инвесторы и клиенты. Хочется верить, что можно будет дальше ходить в те места, которые Алиса с Алексом строили вместе. Цивилизованно бизнес делить у нас не любят и не умеют. Множество проблем возникнет с вопросами интеллектуальной собственности. Важно понимать, что публичные посты и тем более обращения в налоговую не возникают на пустом месте. Этому шагу, если он был, явно предшествовал бурный, назовем его «переговорный», процесс».