Юлія Нікітіна

24 февраля правила безопасности в украинском публичном пространстве изменились. Теперь они гораздо жестче: прилететь может за то, что год назад никто бы и не заметил. По очень точному выражению Ирины Сергеевой мы теперь «нация трехсотых». Вокруг нас сотни тысяч людей с открытыми ранами. Этот факт многое меняет. Как я вижу, неожиданный хейт обычно появляется в двух вариантах. Первое: когда человек, вдруг оказавшийся в привилегированном положении по сравнению со своим окружением, на что-то жалуется. Второе: когда он чем-то хвастается. Если же высказывание – одновременно и то и другое, нежелательная реакция публики почти гарантирована. Жалобы и похвала – вообще очень коварные штуки. В большинстве случаев мы это делаем автоматически, не осознавая, что мы делаем. И тем более не осознавая, что и то, и то есть запрос к окружающим. Если спросить человека, почему он только что похвастался или пожаловался, он, скорее всего, не поймет, о чем идет речь. А если поймет, не признает, что хотел чего-то от окружения получить, потому что действительно ни о чем подобном не думал. Но «не думал» и «не делал» – это кардинально разные вещи. Жалоба – это запрос на поддержку: эмоциональную, материальную, любую другую. По сути, эта просьба чем-то поделиться с тем, кто жалуется, осознает это человек или нет. Поэтому адекватная жалоба в публичной плоскости должна коррелировать с уровнем стресса людей, которые ее читают, иначе это как просить денег у человека, который значительно беднее тебя. «Ох, я так устала хоронить друзей» никогда не вызовет хейта, будет только сочувствие. «Ох, я так устала работать, хочу в отпуск» будет нормально звучать в мирное время. Во время войны и безумного уровня безработицы та же фраза у многих вызовет сильное раздражение. Все эти прекраснодушные вещи типа «хорошо, что у тебя есть смелость поделиться своими проблемами, даже если это стресс от шопинга» – для очень сытого, спокойного и счастливого общества, которым мы пока не являемся и неизвестно, когда еще будем. Делиться проблемами с кем-то, у кого их и так куча – такая себе «смелость». Следовательно, жаловаться в рупор соцсетей, когда твои друзья – «нация трехсотых», безопасно только если повод для жалобы действительно очень важный, и твоя большая проблема не является для них несбыточной мечтой. Восхваление – это запрос на повышение самооценки. Хотите увидеть, где у человека точка неуверенности в себе – посмотрите, чем он систематически или постоянно хвастается. Когда я говорю «ой, у меня так хорошо вот это и вот это», я фактически прошу людей сказать мне «да, ты крутая». Подтвердить, что я крутая. В этом нет никакой проблемы, когда этот запрос адекватен, в большинстве случаев публично гордиться собой – нормально и здорово. К примеру, я долго что-то делала и наконец сделала. Или вывозила детей за границу сама и наконец-то вывезла. Или начала заниматься спортом. Или сделала что-то общественно полезное. Неадекватным восхваление становится либо из-за большого разрыва между контекстами, либо из-за повторяемости/навязчивости, либо (самое неприятное) из-за того, что его заворачивают в жалобу. С повторяемостью понятно – друзьям и близким не нравится, когда у человека фокус постоянно четко на себе любимой (зато незнакомым читателям ок). Разрыв между контекстами – это восхваление тем, чего большинство друзей никак не могут себе позволить. До 24 февраля таких вещей было не так уж много, после 24 появились три жизненно важных: безопасность, возможность быть вместе с семьей, и свобода передвижения. Плюс куча вещей стала для многих роскошью. Впрочем, люди не такие уж злые: за одну фотку в ресторане на побережье большинство людей бросаться грязью не станет. А после 30 таких фоток во время обстрелов может и станет. А если их подписать чем-нибудь типа «Безопасность, море и вкусный краб – что еще нужно человеку для счастья?», риск растет кратно. Короче, есть множество вариантов степени разрыва между контекстами и соответственно реакций. «Мы теперь "нация трехсотых"». Почему мы получаем хейт в соцсетях во время войны А вот восхваление, завернутое в жалобу – это комбо, мало кого оставляющее равнодушным. Большинство срачей вокруг вопроса «можно ли уехающему человеку постить красивые фотки с пляжей и рождественских ярмарок в Европе» разворачиваются не столько вокруг тех самых фото, сколько вокруг подобных комбо. Это когда человек показывает или рассказывает о чем-то замечательном и недостижимом для его друзей – безопасной среде, комфортной жизни, рождественской сказке, всей семье вместе, – но одновременно жалуется. Типа «такая красота вокруг, а я страдаю, как там Украина моя». Это два запроса: «посмотрите, какой я молодец» и «посочувствуйте мне». Мы не анализируем эти запросы, не называем словами. Но подавляющее большинство людей испытывает подобное комбо, как страшную наглость. И чем более разобранный, травмированный, измученный человек это читает, тем больше шансов, что он начнет отвечать очень неприятными комментариями. Хотя человек, который это написал, скорее всего, никак не осознавал, что транслирует именно это – в этом и коварность жалоб и восхвалений. Он просто на ярмарке, просто переживает за нас здесь, а его за это внезапно и абсолютно безосновательно хейтят. Итак. Если осознать, что хейт за некоторыми исключениями не происходит ни внезапно, ни абсолютно безосновательно, подумать, принадлежите ли вы к привилегированной группе и по сравнению с кем, и начать проверять тексты перед публикацией на предмет неосознанных жалоб, восхвалений, и их адекватности контексту читателей – вероятность попадания под дружеский огонь уменьшается очень сильно. Источник: Facebook Юлии Никитиной.

Юлія Нікітіна

«Мы теперь “нация трехсотых”». Почему мы получаем хейт в соцсетях во время войны