Отсутствие бума инноваций во время пандемии. Перевод The Economist

Цифровизация и новые способы работы должны способствовать росту производительности. Что пошло не так?

Редакция  MC.today публикует перевод материала The Economist.

Переведено бюро переводов  «Профпереклад».

С ковидом пришел «технооптимизм»

Среди испытаний и проблем в годы пандемии была и положительная сторона. В конце 2020 года, после одобрения вакцин против COVID-19, а также в начале 2021 года, когда лекарство сработало, начал распространяться технооптимизм.

Если люди могли сделать спасительные прививки за несколько месяцев, то почему мир не смог выйти из состояния медленного роста и низкой производительности?

Компании получили возможность овладеть цифровыми навыками как никогда раньше; переход к дистанционной работе позволил людям, свободным от офисных сплетен и изнурительных поездок, работать более эффективно; вскоре появились бы вакцины от всех болезней, которые только можно себе представить. Правительства пообещали потратить значительные средства на науку; компании создали привлекательные планы R&D.

Это была настоящая смена настроения. В годы, которые предшествовали пандемии, темпы роста состоятельных стран мира резко замедлились. В 2010-х годах производительность труда в США – выработка за час работы – росла вдвое медленнее, чем в предыдущее десятилетие. Общества разучились находить новые идеи, превращать их в инновации и распространять эти инновации.

В книге Роберта Гордона «Взлет и падение темпов роста экономики США», опубликованной в 2016 году, утверждается, что остается меньше открытий, которые могут изменить жизнь. В начале 2020 года в ведущем журнале American Economic Review опубликовали статью о том, что все труднее найти идеи, даже если существует необходимость.

Вероятность того, что динамика изменится, была опьяняющей, и не только потому, что предполагалось, что пандемия принесет что-нибудь хорошее. Рост производительности является основной причиной повышения реальной заработной платы. С расширением предложения в экономике инфляция создавала меньше проблем. А инновации улучшили бы жизнь людей способом, который не упоминается в экономических данных. Впрочем, судя по нашему анализу, можно сделать удручающий вывод: пока мало признаков того, что глобальная экономика становится более продуктивной.

Официальная статистика чрезвычайно изменчива из-за сбоев, вызванных карантином (см. график 1). Во втором квартале 2022 года ВВП США упал на 0,1%, несмотря на количество работающих американцев, которое выросло на 1,3 млн. ВВП Британии упал на столько же, а занятость выросла на 150 тыс. Следовательно, обе экономики производят меньше, а людей работает больше.

Как отмечается в новой статье господина Гордона из Северо-Западного университета и Хасана Сайеда из Принстона, сегодняшний слабый рост производительности является обратной стороной сильного роста в 2020 году. Тогда американские фирмы увольняли своих наименее ценных работников, повышая уровень производительности. Теперь они снова устраивают их на работу, ослабляя его.

Часто публикуемые данные подтверждают мнение о том, что рост производительности остается на низком уровне. Глобальный индекс менеджеров по закупкам (pmi), составляет банк JPMorgan Chase на основе опроса руководителей о состоянии экономики и их бизнесе.

Приблизительный показатель производительности, полученный по индексу менеджеров по закупкам, который мы рассчитываем путем вычитания компонента занятости индекса из компонента производства, за последние месяцы фактически упал. Мы видим подобные результаты, опубликованные другим банком Goldman Sachs, который применил ту же методологию к показателю экономической активности в реальном времени (см. график 2).

Почему обещанный бум производительности не случился? Оптимисты утверждают, что преимущества увеличения инвестиций после пандемии будут ощущаться медленно. Между большими инвестициями в бизнес и ростом производительности часто существует отставание от трех до пяти лет. В новом исследовании Джейсон Драхо из другого банка UBS делает вывод, что «начиная с 2024 года остальное десятилетие может выглядеть скорее как вторая половина 1990-х, а не вторая половина 1970-х». Но есть три причины опасаться, что инновационный бум после пандемии может так и не наступить.

Первая причина касается инвестиций. Компании тратят, но не обязательно на то, что повышает уровень производительности. В последние месяцы, когда клиенты встречают пустые полки, многие пытаются расширить и защитить цепочки поставок. Это улучшает способность держать устойчивую позицию, но, создавая избыток, также увеличивает издержки. Большое количество фирм также формируют ресурсы или создают запасы сырья и готовой продукции. Такие расходы относят к инвестициям, которые измеряются в национальных счетах, но не влияют на уровень производительности.

В Германии в конце 2021 года накопление запасов составило 9% от общего объема инвестиций, что является максимальным показателем в истории.

Следовательно, краткосрочное управление кризисом имеет приоритет над долгосрочными инновациями. В Америке расходы на НИОКР остаются высокими, но наши ориентировочные расчеты для 31 страны свидетельствуют о том, что общие расходы состоятельных стран мира на продукты интеллектуальной собственности составляют примерно $3 трлн в год – это меньше, чем до пандемии. Существует мало фактов о буме новых открытий и использовании передовых технологий.

В 2020 году экономисты с увлечением говорили о предстоящей волне автоматизации, поскольку компании инвестировали в ИИ и машинное обучение. Впрочем, импорт американских роботов в реальности не превышает показателя, зафиксированного незадолго до пандемии.

Второй фактор касается работы на дому. Почти за одну ночь сотни миллионов людей перешли с работы в офисе на работу за кухонным столом. Многие там и остались: треть оплачиваемых полных рабочих дней в Америке сейчас проводят дома. Это отличный вариант для баланса между работой и личной жизнью.

Но прогнозы о том, что это также поспособствует более эффективной работе работников, как предполагалось в исследованиях до пандемии, пока не оправдались. Недавний опрос экономистов в Америке и Европе свидетельствует о том, что у них нет «уверенности в долгосрочном влиянии на уровень производительности». Дома люди могут больше сосредоточиться на «углубленной работе»; они также могут проводить больше времени, выгуливая собаку.

Действительно, в некоторых случаях пандемия повлекла за собой низкую производительность – это третий фактор. Компании все еще тратят на дополнительную уборку и другие меры, чтобы люди чувствовали себя в безопасности, что вряд ли будет способствовать повышению доходности. С каждой волной ковида работники все чаще берут больничные.

Согласно официальному опросу в начале лета, потрясающие 4 млн американцев заявили, что не работают по болезни или ухаживают за лицом, больным ковидом.

В Британии, когда в прошлом году люди вернулись к работе в офисах, доля рабочих часов, потерянных по болезни, резко подскочила.

Возможно, что в какой-то момент богатые страны мира переживут долгожданный бум производительности. Но, учитывая нестабильность «пандемической» экономики, господин Гордон и господин Сайед не видят «вероятности возобновления роста уровня производительности эпохи пандемии, как многие предполагали».

На основе большого количества рецензированных доказательств до пандемии установили, что уровень инноваций резко замедлился, и объяснили структурные причины этого. Принимать желаемое за действительное недостаточно, чтобы способствовать изменениям.

Источник: материал The Economist.