«Я ненавидела все, но проплыла Oceanman». Редактор MC Today − о том, для чего научилась плавать в 31

Оксана Мамченкова

22 июня замглавреда MC Today Оксана Мамченкова участвовала в любительских соревнованиях по плаванию Oceanman. В колонке она рассказывает, что поняла за полгода тренировок и 39 минут заплыва.

С медалью финишера Oceanman

Я садилась за этот текст раза три или четыре, потому что обещала. Но всякий раз впадала в ступор и не продвигалась дальше третьего абзаца. 

Дело в том, что на прошлых выходных я проплыла свой первый Oceanman, спринтерскую дистанцию в 1,3 км на итальянском озере Орта. Невероятное событие, сотни счастливых пловцов, фотки и посты в соцсетях. И вот у меня, человека, у которого за полгода тренировок скопились десятки заметок в телефоне, постов и даже рукописных записей в блокноте о плавании, никак не пишется текст о соревнованиях. О том, к чему я шла без малого полгода, с того самого дня, когда впервые надела спортивный купальник, очки и шапочку и начала тренироваться.

Оксана Мамченкова, MC Today

А потом я вдруг поняла: меня отпустило. Эту внезапную легкость и свободу оказалось трудно облечь в слова.

Но, кажется, эта легкость была истинной целью. 

Я начала плавать от растерянности. Распался брак, я перестала видеть профессиональный рост, спина не переставала болеть, хотя я уже полгода как работала над ее здоровьем. Впереди была зима – это время года я всегда переживаю с трудом. 

Мне нужно было что-то четкое, определенное. Место и занятие, где есть измеримый и гарантированный результат. Территория определенности в этом неопределенном мире. Тогда я вспомнила про Live.Love с их подходом: спортивная цель, план, сроки. Пробежать первый забег, проплыть первый километр. С бегом у меня все сложно, а вот плавать я никогда не пробовала. Ну чтобы так, по-настоящему.

Так я пришла на программу, где обещали, что спустя два месяца тренировок я проплыву свой первый километр кролем. Подумала: «Отлично − есть четкая цель. Если другие проходили, то и я смогу. Если не зайдет, через два месяца можно спокойно бросить». 

Тренировки начались 8 января. Сперва буквально закипал мозг. Руки, ноги и туловище не подчинялись голове, а голова плохо понимала, какие команды давать телу. Единственное, что более-менее получалось, − это дышать в воду. А еще − быстро работать ногами. На одних только ногах я могла запросто обогнать даже парней − в эти секунды включался азарт.

Впрочем, на плавание все это было похоже приблизительно так же, как молоко − на чизкейк. 

Но события развивались стремительно. После третьей тренировки мне приснилось, что плыву правильно. На пятой тренировке, раздавая указания (кому − следить за ногами, кому − за руками), тренер сказал мне: «Оксана, просто расслабься и плыви». К шестому занятию я уже подписалась на программу подготовки к Oceanman в Италии. На седьмом − впервые плавала в 50-метровой «Купаве» в Броварах и буквально влюбилась в этот бассейн.

Я подсела на видео с соревнований − YouTube не предлагал мне ничего, кроме олимпийских стартов и подборок с лучшими заплывами Майкла Фелпса. Половина постов в Instagram была про бассейн. В ленте Facebook появлялись посты о плавании от людей, на которых подписывалась по совершенно другим поводам. 

Все мои новости в разговорах с друзьями звучали приблизительно так: «Получилось дышать под правую руку», «Поняла, как поворачивать туловище», «Делаю хреновые развороты от бортика». Единственное, что было сложно описать, так это странный кайф от выдоха в хлорированную воду, эйфорию, которая накрывает после тренировки, и то самое заветное состояние «здесь и сейчас». 

Спустя 16 тренировок, 3 марта, я проплыла первый километр.

Он дался тяжело. Я ненавидела все, задыхалась, хотела выйти из воды и послать все к черту. Но проплыла. Выйдя из воды, почувствовала, что проплыла бы еще столько же. А спустя два дня снова была на тренировке − чтобы готовиться к той самой Италии. Так началась весна. 

Каждую неделю что-то происходило впервые: прыгнула с бортика, а потом и с тумбы, проплыла 50 минут без остановки, участвовала в соревнованиях (о боги, 50 м на спине и эстафета!), вышла на открытую воду. 

Перед каждым из этих событий я не верила. Нет, я не сомневалась, что сделаю. Но не верила, что справлюсь хорошо. Боялась, что получится посредственно. А это, в моем представлении, было еще хуже, чем не справиться вовсе. Ну как же – я, дочка шахтера, который перевыполнял норму, девочка, которая училась на отлично в лучших школах и лучших вузах, работала в лучших изданиях и с лучшими представителями профессии – и справлюсь посредственно? 

Нет, я вроде бы отдавала себе отчет в том, сколько тренировок было у меня за спиной. Сотни раз слышала и читала все эти «сравнивать себя только с собой вчерашним», даже сама как-то написала в мотивационном письме о «быть лучшей версией себя». Но одно дело читать и говорить, совсем другое − думать, чувствовать и верить сердцем. И я боялась. Боялась быть той девочкой, которой была в музыкальной школе − она очень хорошо играла, но в самый ответственный момент на долю секунды всегда теряла концентрацию, паниковала и забывала нотный текст. 

И вот 22 июня я проплыла Oceanman. Свои 1,3 км. Первые метров 400 я боролась с такой паникой, которой на воде у меня еще не случалось. Сошлось все: бурлящая толпа стартующих, когда получаешь то по голове, то по пятке; прозрачная вода и странные предметы, виднеющиеся на дне; волны от лодок – гребаные волны, никто не предупреждал, что на озере они могут быть; внезапно протекающие очки (ни до, не после они так не протекали); в конце концов, странная простуда и страх плыть с ней вместе, равно как и страх не плыть из-за нее − ведь иначе зачем были эти полгода тренировок, да?

Маршрут спринтерской дистанции на озере Орта огибает небольшой мыс. Ты выплываешь с пляжа, чтобы доплыть до первого буя, повернуть налево, увидеть второй буй, за которым – финишный пляж. Мои мучения длились ровно до первого буя. В какой-то момент я даже покосилась на лодки со спасателями, которые курсировали по периметру. Но потом меня отпустило. 

Я осмотрелась по сторонам и увидела, что впереди приблизительно столько же зеленых шапочек пловцов, сколько позади. Что по левую руку − идеальное каменистое побережье со ступеньками, арками и обзорной площадкой. Что вокруг наконец достаточно просторно, но справа с той же скоростью, что я, плывет девушка – она дышит под левую руку и ритмично гудит, выдыхая в воду. 

Я успокоилась. В памяти всплыло все, что слышала от тренеров. Об удовольствии и экспериментах. О технике и дыхании. В конце концов я вспомнила, как за пару недель до того проплыла вдвое большую дистанцию на киевской Министерке. 

Я успокоилась. И начала плыть. И, о Господи, получать удовольствие. 

Совсем скоро случился финиш. Я вышла из воды с улыбкой. С улыбкой смотрела в объективы фотографов, на украинские флаги, которых вдруг появилось очень много на этом небольшом пляже. Улыбалась медали, селфи-камере, сообщениям в мессенджере. Я, кажется, улыбалась всему миру. 

Я еще не очень понимала, что именно произошло. Но чувствовала: что-то щелкнуло.

С медалью финишера Oceanman

Любительские заплывы вроде Oceanman называют соревнованиями. Если сравнивать мой результат с другими, то я где-то посредине. Если сравнивать с теми, кто за те же полгода подготовился к дистанции в 4,5 км, то я где-то позади. Впрочем, даже в соревнованиях с собой я вряд ли показала в этот день лучший результат.

Но дело в том, что все это, как оказалось, не так уж важно. Самое ценное случилось в этом заплыве совершенно незапланированно. Где-то посреди этого идеального озера, в которое я влюбилась заочно, по фотографиям, полгода назад, все вдруг стало на свои места. Я приняла свое все − все прошлые результаты и недостигнутые цели, неудавшийся брак и несдержанные обещания, весь опыт, умения, ошибки, тело и даже финансовое состояние.

Я где-то посредине. Впереди приблизительно столько же зеленых шапочек, сколько позади. А скоро покажутся оранжевые − они стартовали рано утром из совершенно другой точки. На пляже ждут старта красные и желтые − у них свои задачи. И каждый будет преодолевать разные дистанции и по-своему, но по схожей схеме. Делить ее на отрезки, рассчитывать силы и вдруг понимать, что нифига не рассчитал, задыхаться и восстанавливать дыхание, сражаться с неудачно закрепленным буем, ускоряться ближе к финишу, сдавать закрепленный на ноге датчик, получать медаль, улыбаться.

В любительских заплывах часто делают акцент на корне первого слова − любить. И весь этот путь длиной в полгода, даже те адовые 400 метров после старта, все это − о любви. О том, что она есть, хотя приходит и уходит совершенно не так, как ты ожидаешь. А еще о том, что ты всегда где-то посредине и проходишь тот же путь, что и все. Но кроме глобальной задачи – проплыть – у каждого из вас в этом отрезке свои цели.