Женился на американке, переехал в США и чувствовал себя «своим». Но все же вернулся в Киев, вот почему

Продолжаю серию постов о людях, которые вернулись из иммиграции. Эту историю мне рассказал Дима Рачковский, который женился на американке и уехал жить к ней, но потом все же перевез ее в Украину.

В 2013 году я начал встречаться с моей будущей женой Райли, и мы уже знали, что у нас будет свадьба. В 19 лет Райли еще училась в университете, и я понимал, что мне придется переехать в Америку.

Когда мы поженились, она была на втором курсе, и ей предстояло еще 2–3 года учиться. Мы не видели смысла 3 года общаться по видеосвязи.

Я знаю, что многие мечтают повидать Америку. Не буду обманывать: я тоже сильно обрадовался, когда понял, что поеду. Моя мечта сбылась благодаря жене.

Там моя тусовка не была иммигрантской: за четыре года в Америке у меня не было ни одного украинского друга. Мы жили в Айове, где украинских иммигрантов нет совсем, но я их и не искал. Весь мир моей жены – это американцы.

Первое время было очень трудно. Во-первых, целый день ты не говоришь по-русски или по-украински, и первые два месяца к вечеру моя голова просто взрывалась. В 6–7 вечера я шел в свою комнату и смотрел сериалы на русском или украинском, просто чтобы мозг мог отдохнуть.

Я ехал в Америку с полностью открытым взглядом и отношением, что мне все интересно и я все хочу увидеть. Это нехорошо, но, когда попадаешь в другую страну, ты сравниваешь. И все, что я сравнивал, было лучше того, что я видел раньше. Кроме людей: я скучал по семье и друзьям, потому что в Америке трудно построить глубокие отношения.

У американцев другой ритм жизни, им некогда дружить

Это один из моментов, которые мне не нравились в США, – дружба там на очень поверхностном уровне. И достаточно непросто найти людей, которые готовы вкладываться в дружеские отношения. Настоящих друзей я встретил через два года, когда мы переехали в Канзас; мы и теперь с ними лучшие друзья. Они были такого же склада, как мои друзья в Украине. Эти люди не просто на словах что-то обещали, но старались развивать отношения. Они нас поддерживали, звонили нам, готовы были встретиться, и я со своей стороны делал то же.

Хотя и в первые годы я пытался дружить, но люди не были заинтересованы. Я думаю, во втором случае это получилось потому, что мои новые знакомые шире смотрели на мир и у них был опыт жизни в Европе. Они понимали, что минус американцев – поверхностные отношения.

Американский менталитет – это когда все очень заняты и нет времени на отношения, если коротко.

Это не означает, что американцы плохие люди, просто сам стиль жизни такой. Они очень много работают, учатся, и на общение совсем не остается времени. Темп жизни лишает их возможности вкладываться в дружеские отношения. Им некогда приехать в гости. Они не звонят друг другу так часто. Все по телефону и SMS. У всех по две-три работы. Некоторые одновременно учатся и работают. В таких условиях твоими лучшими друзьями становятся, те с кем ты живешь и работаешь. Поэтому, чтобы построить дружеские отношения, нужно прилагать больше усилий, чем в Украине.

Я думаю, что сами американцы этого не осознают, так как им не с чем сравнивать. Но когда они приезжают в Украину не на неделю или две, а на пару месяцев хотя бы, понимают, что отношения могут быть глубже.

Украинский диплом в Америке ничего не значит

Я работал на складе, в магазине, водителем по доставке. Когда приезжаешь в Америку, украинский диплом ничего не значит. Возможно, если ты программист, то есть шанс устроиться по специальности, но не в других случаях. Поэтому ты можешь найти только такую работу, которая не требует квалификации.

Меня это не расстраивало. Честно говоря, мне было все равно. Я просто был готов делать любую работу. Я понимаю: то, что мы учили в Украине, в Америке было 50 лет назад.

Не сильно расстраивался, что не работаю по специальности, еще и потому, что этой профессии уже, наверное, и не существует в таком виде. Перед тем как получить разрешение на работу, я косил траву, красил гараж. Когда устроился официально, начал работать на складе фирмы, которая занималась вентиляционными системами.

В первые два года, когда Райли училась, нам не хватало денег, поэтому у меня было две работы. На первой работе 40 часов в неделю я загружал материалы на складе и затем развозил их. Потом после основной работы я шел в спортивный магазин. Там я складывал велосипеды либо ходил по залу и перекладывал футболки, чтобы они хорошо выглядели.

В итоге выходила 55-часовая рабочая неделя. По окончании учебы Райли нашла работу ассистента ветеринара в Канзасе, а я был водителем грузовика и занимался доставкой.

Почему я решил вернуться в Украину

Мы всегда хотели вернутся в Украину и быть миссионерами. Мне очень нравилось работать со спортсменами и тренерами в Украине. И я всегда знал, что это то, чего Бог хочет от меня.

Как христианин, я понимал, что стою перед выбором: либо жить комфортно для себя, либо следовать Божьей воле.

Поэтому это было трудное решение после четырех лет жизни в Америке в комфорте.

Ты начинаешь привыкать, ты в любой момент можешь купить себе новый iPhone, у тебя две машины, у вас есть деньги на благотворительность. Мы даже начали откладывать наше возвращение и говорили, что когда-нибудь потом поедем в Украину. Но я почувствовал, что это должно случиться, Бог через других людей дал нам пару сигналов, и мы поняли, что Он напоминает нам: настало время вернуться.

Украинцам кажется, что американцы супербогатые, но наш доход соответствовал самому низкому уровню, однако для меня этот уровень обеспечивал самые лучшие условия, в которых я когда-либо жил. Я даже не представляю средний уровень американца, потому что для меня это был предел мечтаний. И я понимал, что, когда вернусь в Украину, мой доход не будет таким. Поэтому ты теряешь определенный личный комфорт, плюс накладывается общий комфорт самой страны.

В Америке я не жил как иммигрант

Тот факт, что я женат на американке, помог мне стать более «своим» в американском обществе.

Если бы я приехал как иммигрант сам, то, скорее всего, искал бы место, где собраны другие иммигранты-украинцы. Адаптация была бы совсем другой. В диаспоре ты просто продолжаешь привычную украинскую жизнь, но на американской земле. В моем случае я оказался в американском мире и жил как американцы.

В этом разница: многие украинцы едут в Америку даже без знания языка, они находят земляков, находят работу, но это наполовину американская жизнь, потому что ты живешь все равно как украинец.

Я встречался с нашими иммигрантами, и мне это очень не понравилось. Потому что они перенесли свою культуру в Америку и продолжают дальше жить так же. Они не пытаются ассимилироваться, и когда ты попадаешь в их район, оказываешься в СССР.

Эти люди не хотят учить язык, они придумывают и прокручивают разные схемы. Я считаю, что если переезжаешь в другую страну, хотя бы научись жить там как живут местные, а не привноси и демонстрируй свое самое худшее. Не нравится Украина – переезжай и начинай жить по-другому. Но если ты в Америке создаешь Украину, ты, получается, какой-то полупатриот.

Людям, которые решаются на переезд, я бы сказал, что ничего плохого в переезде нет, у каждого своя история. И я никого не осуждаю из тех, кто решил уехать. Это право каждого на лучшую жизнь.

Единственное пожелание: если вы куда-то приезжаете, то уважайте местную культуру и постарайтесь стать ее частью, а не стройте там свой мирок. То есть учите язык, знакомьтесь с другими людьми и пытайтесь приспособиться к укладу принявшей вас страны. Это то, что помогло мне нормально освоиться, а не показывать всем, что я иммигрант. Многие американцы не любят иммигрантов по этой же причине.

Вернувшись в Украину, я скорее потерял

Если смотреть с человеческой точки зрения, то, вернувшись в Украину, я скорее потерял: доход уменьшился, возможности сократились. Но с точки зрения христианина я выиграл, потому что верю, что важен не мой комфорт, а тот план, который есть у Бога для меня.

Иногда, конечно, бывают моменты слабости, когда хочется вернуться. В Америке мы могли бы отложить деньги и купить другую машину, поехать на отдых, во время карантина мы могли бы передвигаться на машине и видеть всех. Но это мое эгоистичное «я», которое хочет жить лучше, а я хочу быть смиренным перед Богом, и он приготовил мне нечто другое. Если я хочу что-то поменять в этой стране, то в первую очередь сам должен быть примером.

Планы на будущее

Но вместе с этим я не могу сказать, что мы здесь навсегда. Я не знаю, сколько мы будем в Украине. Мы работаем в американской организации, которая растет, и мы не знаем, где можем оказаться через какое-то время.

У Райли есть семья в Америке, и, возможно, возникнут обстоятельства, которые заставят нас ввернуться. Или вдруг через 20 лет мы поймем, что сделали достаточно, и готовы будем вернуться. Поэтому мы не утверждаем, что мы здесь навсегда. У нас есть посвящение, мы знаем, что в течение следующих пяти лет будем тут. Потом снова посмотрим, на каком этапе мы находимся, какие цели у нас с организацией и где нас хочет видеть Бог.

Мы также в будущем хотим детей. И мы будем смотреть, что лучше для нашей семьи. 

Моей жене тяжело было переехать в Украину, но она согласилась на переезд сюда, потому что тоже хочет служить Богу. Еще до того как мы поженились, я ей сказал, что хочу служить в Украине, и она меня поддержала, поэтому для нас это был знак, что мы можем двигаться дальше в наших отношениях.

Но для нее это непросто. Она пытается привыкнуть к тому, что люди не всегда вежливые и понимающие, что не все создано для комфорта людей. Поэтому ей иногда приходится мириться с тем, что люди совершают поступки, которые она даже не понимает.

Американцы, переезжая в Украину, платят бОльшую цену, чем мы, когда переезжаем в Америку. Хотя это ее сознательное решение и она старается, ей все равно трудно.

Здесь я работаю в организации христиан-спортсменов, мы работаем с тренерами и спортсменами, делимся верой и спортивными навыками, помогаем им расти не только профессионально, но и духовно. Хотим быть влиятельными тренерами во всех плоскостях тренерства.

Я вижу, что Украина маленькими шагами развивается. Молодые люди отказываются от советского мышления и пытаются строить страну лучше. Я вижу молодых людей, которые открывают свой бизнес, магазины, кафе и так далее, – они это строят уже на другом уровне.

Но вместе с этим я не думаю, что мы увидим европейскую Украину в своем поколении, потому что только наше поколение начинает внедрять новые ценности, но советское влияние еще сильно. Возможно, наши дети будут влиять на культуру больше, чем мы. Сейчас молодежь еще борется с этими советскими системами. До сих пор у нас еще не все получается.